Mysterious Altay. Part 1

Записки на алтайских тропинках

Лето 2011, почти весь июль мы провели в горах Алтая. Чудеснейшее время, удивительные места. И так как я изначально догадывался, что это будет необычное путешествие, то захватил с собой блокнот и карандаши, чтобы не упустить возможности зафиксировать все наблюдения, впечатления и мысли, которые здесь, внизу, никогда не мелькнут в голове.
Я старался записывать ключевые слова непосредственно в процессе движения, на больших привалах, прямо на обратной стороне карты или листика с продуктовой раскладкой. Иногда на обеденном привале успевал сделать карандашный набросок примечательного горного вида. А на днёвках или в свободные от дежурства вечера переносил записи в блокнот, дополнял рисунками и схемами, воспоминаниями, эпитетами и олицетворениями. Конечно, кое-что забылось прямо на тропе, что-то просто невозможно описать словами. Но в целом, читаю - и снова оказываюсь там.
Итак, избранные странички алтайского дневника

8 июля
800 километров на микроавтобусе по предалтайским степям. Первая половина пути прошла незаметно – все спали. Через весь Новосибирск, город на Оби, через Барнаул… мимо Бийска, с заездом в Горноалтайск за докупками и регистрацией в МЧС…
Равнинные тихие реки начинают сужаться в тисках скалистых прижимов, кувыркаются в кипящих порогах и водоворотах. Это Катунь собирает дань со всех ущелий и долин русского Алтая и тем роскошно живёт своей текучей речной жизнью меж террас и берегов до самой Оби, где сама, достигая устья, становится лишь неразличимой частью потока до самого Карского моря... среди сумерек вырисовались силуэты долгожданных гор – узкие изрезанные хребты, драконьи спины, усаженные шипами стволов хвойных пород.

9 июля
Доехать до гостиницы мы не успели, переночевали прямо в машине. Тем временем на дорожных указателях Петровки, Первомайские и Урожайные Алтайского края сменились странными и по-настоящему местными названиями Алтайской республики – Карым, Онгудай, Актел, Камлай. Сменился и пейзаж за дребезжащим окном – леса стало поровну со скалами, гигантские ряби осыпей, каменные вершины, подавшиеся розовыми оттенками рассвета. Это долина Чуи – «бурной», здесь проходит Чуйский тракт. Местами выше нынешней трассы видны остатки древней дороги, пути из монгольских бескрайних степей с ещё более бескрайние сибирские просторы.
...Все местные жители имеют характерный монголоидный тип лица, все невысокие. Позже наш проводник расскажет, что русских здесь немного, в основном горные народности: на северном Алтае тубалары, челханцы, кумандинцы, на юге собственно алтайцы, теленгиты.

... На следующие два дня разделяемся на конную и пешую группы. А вот и скакуны, пять жеребцов с именным тавром «Э» на левом бедре. Мне достался гнедой Оська. Но-о-о, поехали! И сразу же пошли впечатления – верхом, по крутым тропам, сквозь тайгу к ледяным пикам Алтая – необычайно здорово!

Сначала по Можойской долине, кругом разлапистые лиственницы с чёрными от мхов и давних пожаров стволами, да невысокие но коренастые кедры с неспелыми пока, сиреневыми шишками. Зигзаги ручьёв на зелёном холсте, крапинки цветов всевозможных расцветок, а выше только чёрно-белые скалы и круглое небо в облаках и крепкий западный ветер. Затем через урочище Салбах, вдоль осевого хребта к перевалу Орой на плато Ештыкол. Проводник говорит, в картах ошибка, правильное название – Дылдыскёль, «звёздные озёра».

Там среди болот и каменных россыпей действительно прячутся маленькие озерца, в которых по тайным ночам наверняка купаются большие немерцающие горные звёзды. Но сегодня сгущается непогода, устало тянется наш караванчик под тяжёлыми пепельными облаками, в разрывах которых блещет круг вечернего Солнца. Мой конь оказался весьма своенравным, если чует, что наездник жалостливый, всё делает по-своему – останавливается, когда хочет, тянет поводья вниз и щиплет сочную травку, а потом догоняет остальных, боится отстать. Остаться в одиночестве здесь и для коня и для человека дело страшноватое, здесь дикое царство, вотчина зверей и духов.

10 июля
На мой вопрос об этимологии названия этой горной страны проводник Эркин призадумался и высказал возможные варианты:
«алты» - число шесть + «ай» - луна
«алтын» - золото + «тоо» - гора, вершина.
То ли «Шестилуние», то ли «Золотые горы».
Сквозь лапы кедров пробивается бирюза нижнего Шавлинского озера. «Глубина 37 шагов, охотники мерили» - сообщает на прощание Эркин, связывает коней в колонну и идёт обратно.

...Остаток дня отдыхать и вглядываться в широкую голубую плоскость, в складки волн, в пирамидальные рефлексы гор. Если смотреть не отрываясь, то создаётся впечатление, что пёстрая беготня отражений на воде складывается в отдельную самостоятельную сущность, динамичную, изменяющуюся, сродни клочьям низких кучевых облаков или стайке резвых мальков в запруде. Но эти блёстки, овалы небесного цвета, зигзаги и прямые линии оттенков эфемернее дыма от нашего костра, это лишь игра рассеянного света и цвета в изгибах потревоженной лёгким ветром поверхности горного озера, как наши ночные сновидения суть лишь причудливая рябь на границе сознания, взбудораженного перипетиями прошедшего дня.

В надвечерье установился мягкий штиль и в округе вспыхнули два Солнца – одно небесное сквозь облака, второе озёрное, чуть тусклее, среди толщ непрозрачной бирюзовой воды. В этом сиянии над зеркалом озера кружатся сотни мошек, каждая сверкает, как маленькая искорка, как золотая пылинка среди ветвей дикой ивы – тала... Спокойствие. Уже в темноте с дальней стороны зазвучала песня на протяжный народный мотив.

13 июля
Сегодня идём под ледник, ведущий под перевал Николаева. На привалах обязательно выставляем вверхсмотрящего, он не отрываясь наблюдает за делами выше по склону – обвалы и отдельно летящие валуны здесь нередки. Высота чувствуется, вечером побаливает голова, сонливость, горные симптомы. Но к утру проходит. С утром приходят изменения и в окружающем ландшафте, например вытекающая из-подо льда река гудевшая вечером, как мотор авиалайнера на взлёте, насыщенная стаявшей под солнцем водой, на холодном рассвете урчит заметно тише, клокочет в разливах, уровень течения спал – таяние замедлилось. До жаркого полудня, и так день за днём, цикл за циклом. Спать легли, когда было ещё совсем светло – завтра ранний подъём

14 июля
Я дежурный – на пост в 5 утра, завтрак на газовой горелке, выход в 7:15. Выходим на ледник справа по ходу, и тут же начинается дождь. Сначала морось, затем мощный ливень с порывами ветра со стороны перевала. «Это дедушка Алтай говорит, чтоб мы не расслаблялись». Неравномерность в структуре дождя, в его плотности, видна на фоне тёмных от воды скал – серые, почти вертикальные полосы, ленты ливня сползают влево и вниз, уходят в сторону долины. Движение согревает, хотя температура едва ли выше нуля, гигантский холодильник ледникового цирка, зубья кошек вгрызаются в голубовато-серый лёд. Ледник, поверхность его источена вдоль тысячами шуршащих талых ручьёв, а выше, за отполированным перегибом взлёта, разрезана поперёк глубокими трещинами.

...Из царства миллиардов камней мы попали в страну вечного мёртвого льда. Оборачиваемся в сторону грохота – камнепад.
Представить только – вот от монолита неприступной скальной стены откололся кусочек в полторы тонны, стал сам по себе, большим валуном на краю пропасти; вот его замуровал натечный лёд, и так он гранитным зубом простоял тысячу лет на горном уступе; вот в этот летний день цемент льда дал слабину, и глыба высвободилась, оттаяла из древнего оцепенения и стремглав сорвалась в неумолимую пляску по снежному склону, кувыркаясь, дробясь, отчаянно барахтаясь в редком воздухе, достигая места остановки на белом плато. А потом медленно, полметра в год, ещё тысячу лет ползёт бывшая часть скалы с телом ледника, чтоб там, пониже, занять свою нишу в гребне серой морены. Безучастно, без посторонних глаз, само по себе.

...Крутой участок, 15 шагов – отдых и отдышка. Ну и наконец, перевальная седловина Николаева, 3215 метров по GPS, сняли записку томской группы от 7 августа 2010 – мы здесь первые в этом сезоне!
Перевальная шоколадка и вниз, по крутой страшной сыпухе – всё ползёт, сыплет, катится, кирпичи уходят из-под ног и улетают в 300-метровую пропасть. Так два напряжённых часа спускались до пологих моренных валов... обед на озерце, после обеда заслуженный отдых. Пять мужиков дремлют устроившись на рюкзаках, как младенцы в кроватках, забавно. Дальше вниз, к зелёным лугам, где делаем стоянку. По дороге вдоль ручья жуём листья щавеля и добываем с помощью ледорубов родиолу розовую – легендарный золотой корень. На ужин сегодня традиционный суп плюс салат из местного дикого лука и чабрецовый чай. Мотыльки запутываются в стеблях густой травы и в холоде сумерек на высоте 2500. Тихий вечер.

15 июля
Спать здесь, в горах, неимоверно приятно, уснули к девяти вечера, проснулись в 8:30 утра – 11 часов восстановительного отдыха в спальнике-сшивке. Погода к тому же сонная – по тенту палатки барабанит дождь, сквозь острые отроги протискиваются низкие тёмные облака.

Круто вниз, обходя водопад, по козьим тропам, по эдельвейсовым полянам. И вот тут-то и стало ощущаться незримое присутствие хозяев этих мест – сломанные кедровые ветки с шишками, свежие когтистые следы на песке у реки, клочки светло-бурой шерсти на сучках поваленных поперёк тропы коряг. Медведи совсем рядом, это их долина. Всё-таки интересное и необычное дело – бродить по протоптанным ими тропам, пить ледяную воду из той же реки, что и они, глядеть в тёмную рубиновую зелень их леса. Уже завтра утром, а может и сегодня, мишка будет принюхиваться к нашим следам на обеденном привале, к необычным и аппетитным запахам паштета и колбасы, и будет удивляться – что за диковинный зверь побывал в гостях...

Обошли по верху три высоких прижима, река на поворотах выточила в берегах крутые обрывы. На одном из них, в лесу, заметили что-то светло-серое, неужто палатка? Оказался одинокий белый камень размером с автомобиль. К поиску под ногами золотого корня, душистого чабреца и кристалликов горного хрусталя прибавилось высматривание грибов и медвежьих следов. На ужин суп-первое и жареные грибы-рыжики на второе плюс полтора пряника на десерт по раскладке.
День середины лета на прощание машет рваными флагами тёплого заката.

16 июля
...радиальный выход в цирк притока Юнгура, к красивым озёрам под перевалами Терешковой и Сталинградский.

Выше леса снова курумники – каменистые россыпи. Каменные звери, покрытые приятной на ощупь шерстью мхов, или с пятнистой шершавой кожей лишайников – бурого, болотного цвета, лимонного, оливкового, бордового оттенков, цвета ржавчины, яичного желтка, апельсиновой кожуры. Иные, старые, почти скрылись в густой подстилке травы. Другие, молодые, шевелящиеся под ногами, ещё сохранили витиеватые пёстрые узоры горных пород своей сердцевины. Мы шагаем по ним, тревожим спокойную неподвижность, камни ворочаются и звонко бьются друг об друга в высокой тишине. Секрет устойчивого и быстрого перемещения по осыпям прост – нужно ходить так, чтобы камни под ботинками оставались на своих местах, ведь абсолютное большинство камней находится в относительном равновесии с ближайшим окружением... закат поджёг багряным пламенем треугольники пиков, в глубине долин уже сгущается вечер.

18 июля День № 2А
Ночёвка на высоте 2380 выдалась холодной, особенно мёрз нос. На оставленной посуде под абсолютно чистым небом блестит корочка изморози. Сегодня поднимаемся к перевалу Туманному, сначала вдоль ручья, потом по привычным живым осыпям. Приятно посидеть на разогретых солнцем валунах, от ледника же и в такой жаркий день веет прохладой.
...Выходим на лёд, под ногами виднеются тельца насекомых – кузнечики, бабочки с прозрачными, без пыльцы, крыльями, мухи, жуки – опрометчиво взлетают сюда, подхваченные воздушными потоками, промерзают и запаиваются в синий лёд, как в янтарь. Надеваем очки – слишком ярко.

Часовая разведка в связке налегке определила решение – выходим на перевал немедленно. Полтора часа по перевальному взлёту, по снежным ступеням в глубоких летних сугробах, с близлежащих скал постоянно грохочут оттаявшие камни. Наверху провешиваем перила через поперечную трещину, снежный мост между берегами глубокой тёмно-зелёной пропасти то и дело проваливается. На перевале прошлогодняя записка в туре, шоколадка для поддержания боевого духа и вниз. А вниз – две верёвки дюльфера сквозь скалы и глубокий сыпучий снег.

...Чтоб не поймать по-настоящему холодную ночёвку на леднике, решили сбежать до самых покровных морен, то есть сбросить 500 метров высоты (седловина перевала 3250 м по GPS). Панорамные виды Южно-Чуйских белков, стоящих напротив нашего массива и покрывающихся налётом золота и меди в чистейшем зареве заходящего дня на фоне лилового горизонта восполнили запас сил и позволили таки дойти до ночёвки меж двух малахитовых озёр к 21:30.

...Розовый дым на западе, необычные краски рассеянного вечернего света. Сегодня наконец-то увидим высокие алтайские звёзды над чёрными силуэтами трёхтысячников: звёзды Большой Медведицы засели на перевалах и вершинах массива Красавицы, Стрелец целиком в ложбине уходящей на юг долины.

К полуночи на горном полотне выделились холодным фосфорным свечением ледопады. Это мерцание света восходящей полной луны. Тенью скалистых вершин одной стороны ущелья луна режет склон другой надвое – на равномерно-чёрную и освещенную серебристо-серую, блестящую части...
Сегодня кстати середина, экватор нашего похода. Уже столько впечатлений накопилось, а впереди ещё столько же пути, сколько пройдено за эти полторы недели. Ждём продолжения!