Mysterious Altay. Part 2
RUSSIAN ALTAY MOUNTAINS, SELECTED PAGES OF TRAVEL DIARY 9 - 27.07.2011
22.03.2012
Продолжение Алтайских записок.
19 июля
Утро снова встречает солнцем и бабочками. Отсыпаемся после вчерашнего, выходим на маршрут попозже, к 10:30. Пройдя три ступени террас и водопадов правого притока, попали в живописную долину Камрю. На протяжении всего пути виднелись красоты Южно-Чуйских хребтов и вершин. Там, на границе неба и льда, чуть заметны крупинки чёрных скал-жандармов, и кажется, будто вереница яков взбирается вверх по ледяному ребру к заветному острию горного пика.
Сменивший русло ручей, мачты омертвевшего леса, мягкие пучки иголок лиственниц хлещут по лицу, лабиринты звериных дорожек в стланике, обед на самом краешке волшебного озера Камрю, чья лазурная плоскость поверхности лежит на отметке 2000 метров над уровнем далёкого Балтийского моря.
После озера 250 метров вертикали вниз, по крутым косогорам прижимов, по практически непроходимым завалам в лесу, по размытому в паводок жёлобу русла Камрю. Везде обглоданные рекой белые кости деревьев среди цветастых камней. Смотришь на этот каньон, на крутые башни обрывов, на дамбы из поваленных стволов и недоумеваешь – как это получается, кубометры воды летят с грохотом вниз, нескончаемым потоком от самых изломанных льдов до плоской дремучей тайги, как брызги пены ловят воздух и топят его в водоворотах, как гремящий жидкий зигзаг режет склон высокой горы до фундамента, до самых твёрдых пород.
Ходовой день завершился в 18:30. Достигнув места слияния Камрю с Карагемом и обнаружив отсутствие такого желанного бревна для переправы, решили оставаться ночевать на этом, правом берегу… есть надежда на утренний спад уровня реки, планируем очень раннее, предрассветное пробуждение. А перед ужином, кстати, заварили фиточай из листьев местной очень душистой смородины и только-только распустившихся густо-розовых соцветий иван-чая, очень вкусно получилось. Расцветающий иван-чай в этих местах знаменует начало лета, вот так.
20 июля День переправ
...Тревожно засыпаешь под гул стремительной горной реки и думаешь, что до утра всё должно стихнуть, запас ледяной воды иссякнет. Но нет, в 4:30 утра всё тот же плотный звук, уровень не упал ни на сантиметр, ранняя переправа отменяется, спим дальше.
В семь утра, как по часам, будильник для дежурного – лёгкое сотрясение почвы, подземные толчки, будто невдалеке работает отбойный молоток. Тут на Алтае такое не редкость. К 9:00 приступаем к подготовке верёвочной переправы. Вчетвером подносим и аккуратно с помощью верёвки кладём в узком месте подходящее бревно, натягиваем верёвку и по ней со страховкой переправляются рюкзаки, а затем и их хозяева. Верёвка естественно сильно провисает, бурный поток накрывает целиком, все полностью мокрые. Потом полчаса отогревались у костра. Освежающая переправа!
К полудню выходим на тропу вдоль Карагема. Высота ниже двух километров – в траве появились мелкие темно-бурые ящерицы и стрекочущие кузнечики с жёлтым брюшком. Недостаток витаминов и обеденных калорий восполняем поеданием почти спелых горьковатых ягод жимолости...
Карагем представляет собой водосбор двух макросклонов, Южно- и Северо-Чуйских Белков. С обоих бортов его мощной долины срываются висячие долинки-каньоны притоков, южных и северных.
Такой себе слив-граница. Вода в Карагеме очень мутная, каменно-серая и очень-очень быстрая. Неистовые водовороты в высоких ступенях порогов, оглушительный рёв, холод и грязь. Жутковатые ощущения, когда стоишь на сумеречном, уже неосвещённом берегу и смотришь прямо в свирепый поток, похожий на грохочущий перед носом бесконечный товарный состав, сплошь болотно-серые вагоны, гружённые илом, песком и мелкими камнями. И прямо в центре этого жидкого хаоса телеграфным столбом стоит чёрная вертикаль ствола мёртвого дерева, посреди беснующейся стены жидкости цвета бетона, стоит неподвижно, отчаянно. Как оно там оказалось, как выстояло? Чудеса.
На финише дня третья переправа – на этот раз освежающий брод по рукавам карагемских разливов, естественно не снимая подсохших за день ботинок. Двигаться нужно не поднимая ног, водя ступнями у самого дна – так устойчивее. Смотреть на текущую на тебя воду невозможно, кажется, что падаешь лицом вперёд. И всё-таки, преодолев все препятствия, мы добрались до просторного пастбища на развилке Карагем-Йолдоайры, дошли до Карагемской поляны. Здесь есть люди (до этого мы видели трёх туристов из Бийска на 9 день пути).
21 июля День №13
Сегодня днёвка в верховьях Карагема, на большом речном распутье. По виду очень строгая, суровая местность. Совсем непохожа на увиденные ранее долины Шавло и Юнгура. Добавила соответствующей фактурности и непогода, серая, мглистая. Дождливые облака ползут у самой земли, рвутся об камни, блукают в лапах мрачных лесов, уходят вверх по течению, сливаются с серостью ледников. Поначалу даже как-то неуютно было, а потом свыклись с таким дремучим пейзажем, расшевелились.
Поляна оказалась обжитой и многолюдной: домик и палатки летнего лагеря для детей из предгорных посёлков, хозяйки-вожатые угостили нас лишним хлебом. Кизер, паренёк-вожатый из лагеря, после немногословного знакомства выделил нам удочку и мы вместе пошли рыбачить на карагемских разливах. Тут ловится хариус, нужно выбрать болотистую заводь у берега со слабым течением и ждать клёва. Мы так и не дождались, хотя и воспользовались всем заготовленным арсеналом специальных мушек, бусинок, стопоров и поплавков. Ухи не получилось.
Коротаем пасмурный вечер у костра, паримся в бане, открывшаяся за столько дней яма желудка постепенно наполняется – лепёшки с какао и борщ на обед делают своё сытное дело. Йолдоайры заполноводнела и стала ещё мутнее, как молоко, как известковый раствор. Приходится отстаивать и фильтровать воду. Засыпаем под каплями мелкого дождя. 
22 июля
Днёвка скоропостижно закончилась, пора идти на новую стоянку. Вчерашний дождик тем временем не прошёл бесследно – там и сям, под кустами, на обочинах, высматриваем и собираем грибочки, после обхода высокого прижима вышли на супер- урожайные места, получилось килограмма два. А стоянка предстоит безлесная, без дров, поэтому решаем готовить добычу прямо на обеденном привале. Так что небольшой костёр, кастрюлька, масло и лучок для жарки – и к стандартной колбасе с сыром и чесноком добавляется солидная порция вкуснейших алтайских грибов.
Лес кончился, редкие стрелы лиственниц сменились ворсистым ковром кустов карликовой берёзы, здесь в зоне высотной поясности привычные деревья с чёрно-белой корой и свисающими косами ветвей превращаются в непроходимые кустистые заросли высотой в полметра, с крошечными и грубыми листочками. Направление это довольно оживлённое, встретили новосибирскую тургруппу, местный ГАЗ застрял на слишком крутом подъёме, смотрели как прорываются сквозь мощную реку джипы алтайского автопробега. За спиной остаётся дымящаяся от испарений расщелина сурового Карагема, до встречи!
23 июля День № 15
Итак, заклеиваем пластырем мозоли двухнедельных скитаний среди сияющих холодом льдов, клокочущих осыпей, среди еле видных тропинок, цепких зарослей и бурелома. Обуваем ботинки, рюкзак на плечи, в 9:45 покидаем стоянку на 2550 и начинаем продвижение к нашей следующей категорированной цели: перевал Эренбурга (1А), осыпной с обеих сторон, весьма лаконичный и с возможностью широкого обзора (высота 3100 по GPS).
По дороге фотопривал на озере, красивые места – амфитеатр крутых рыжих склонов вокруг мерцающей водной поверхности. Земля здесь только из истлевших трав и мхов. И все цветы тут расцветают только для того, чтобы истлеть, зачернеть землёй среди бесплодных камней, чтобы просто стать почвой для следующих поколений ещё более пёстрых цветов.
Подъём даётся довольно легко, к полудню выходим на перевал. Он представляет собой широкое плато между двумя обрывами, острые камни торчат клыками среди равнины. И вот с высшей точки открылся вид на восток, далёкий-далёкий, практически нереальный, запредельный восток.
Это Монголия, точнее почти слившиеся с дымкой на далёком краю неба синие хребты и снега монгольского Алтая за Бельтырской равниной. Что такое Монголия для меня до сегодняшнего дня? То же, что и Перу, и Гренландия, и Большое Магелланово Облако. А теперь я увидел, это совсем другое дело. Та самая страна, которая до этого была лишь пятном на карте, страна кочевников и степей, страна-синоним слов «неизведанный», «таинственный», «затерянный».
Бывает такое – видишь что-то и всё, ты полностью поглощён, ход мыслей теряет привычный порядок, замираешь, всматриваешься и размышляешь. И уже не будешь таким, как был – что-то меняется, всего один взгляд, строчка, слово – переход на другой уровень, новые мечтания, полёты, чувства, свежие идеи и то, что невыразимо словами. Так вот та цепочка заснеженных гор под громадами облаков там, на монгольских просторах – это именно про нее. Мне сразу захотелось очутиться там, походить пешком по краю тысячи дорог и направлений.
Как всегда бывает с прохождением перевала, сначала вверх, потом вниз: подходим к обрыву, заглядываем в широченную пасть пропасти, замираем на самом краешке и спускаемся в долину Джело. Крутой склон, камни вырываются из-под ног и с цокотом катятся по 200 метров вниз. За полтора часа сбросили 500 метров, спустились на обед к заболоченному озеру. Очень приятные места, окутывающие необъятностью виды, облака в небе и в воде ручья.
После обеденной дрёмы идётся неохотно, даже вниз. За время нашего пути мы повидали и известково-белые, и стеклянно-прозрачные реки, ручьи с голубоватым оттенком и потоки серого, оливкового цвета. А вот Джело оказалась мутно-жёлтой рекой, такой алтайской Хуанхэ. На разливах перед громадным телом ледника переправились и стали на пятнадцатую ночёвку.
Это безлесная часть похода, а значит – 10 минут на кипяток для кофе, 45 минут варки горохового супа с сушёным мясом и свежесобранными подберёзовиками (вокруг кусты берёзового стланика) и ещё 10 минут на кипяток и заварку чая. Уходит около одного газового баллона (230 г) за ночёвку.
...Полмесяца в горах, такого ещё не бывало. Это ценный опыт, можно понаблюдать за самим собой. Пока что всё отлично, хватает сил любоваться и даже брать ручку и писать об этом: ...с кружечкой горячего сладкого чая сидеть и любоваться замечательной непрерывностью моментов красоты. Вот над мутнеющими горами медленно и величественно перекатываются эфемерно-розовые, с перламутровыми верхушками, облака, как антиподы этих твёрдых и вечных каменных конусов и пирамид, якорей ледников и морен. Вон там, на юго-востоке, точно пущенный огромным зеркалом солнечный зайчик, пробившийся сквозь блокаду туч и хребтов солнечный луч раскрасил склон долины. Там горы прячутся в холмы и опускаются ущельями на землю, на широкие пустые равнины, вплоть до самых волнующихся в конвекционных потоках горизонтов.
До чего же приятно пройтись по нашему крошечному палаточному лагерю, умыть лицо водой соседнего ручья, спрятать забытые вещи под тент, глянуть как можно дальше и выше, последним зайти в тепло палатки, а потом в свете налобного фонарика, когда уже все спят, написать эти несколько строчек в блокноте. До чего же это приятно – рассмотреть вблизи своё невыразимое ощущение спокойствия и счастья.
24 июля
Новое утро удивило - наш ручей просто-напросто исчез за ночь, лишь влажные камни на дне сухого русла; на ближайшей вершине снег, вчера его там точно не было.
Числа и названия дней стёрлись. Остались только качества: день перевала, день отдыха с баней, день на озере. Сегодня день дождя. С трудом вспомнили, что сегодня не только шестнадцатый день похода, но и воскресенье. В городах начинается выходной, а у нас начинается затяжной дождь. С перерывами, с ливневыми вставками, с солнечными вспышками в разрывах серых быстро летящих облаков.
Погода конкретно испортилась. Пришлось расставлять собранную уже палатку. Отсиживаемся. Увлекательная партия в преферанс, припасённые на такой случай книжки – историко-культурные очерки про Алтай и сборник рассказов Акутагавы. Коротаем пасмурное время, щёлкаем конфеты и орехи привальных пайков, рассматриваем карту маршрута.
После обеда стихает – решаем идти, чтоб не слушать урчание в животе, да и просто размяться. Всего полтора ходовых часа, а поднялись с 2550 до 2770 метров, и это ощущается – со стороны хребта задувает, вместо дождя посыпалась ледяная крупа. Сгущается тёмный туман, он несёт холод. А над Южно-Чуйскими льдами розовое зарево, которое резко гаснет, будто кто-то выключил свет. Напоследок случился фейерверк – сгорела горелка, запасная работает плохо, долго дожидаемся чая, строим каменные стены вокруг палаток. В темноте окончательно похолодало.
25 июля
Самая холодная ночь. Тент палатки в инее, вода в чашке замёрзла. Но небо идеально чистое, будет погожий денёк. Скользящая по цветочным коврам тень орла распугивает пищух.
Лёд на камнях, скользкие шаги. Вверх, вверх, нужно набрать 800 метров высоты. Вдоль каньончика, по осыпям. Интересная порода под ногами, такие книжечки расслоившихся камней, каменные страницы, исписанные древними руническими знаками, почерком отступающих ледников на истёртых скалах. Снег играет в прятки с солнцем, прячется в синих тенях от больших валунов.
Приближаемся к отметке 3000, выходим на снежно-ледовое плечо вершины. Это самая высокая часть пути, и это чувствуется – отдышка, усталость.
И тут внезапно на сверкающем белом фоне появляется бабочка-крапивница, на высоте 3500 метров! Последние невзрачные соцветия мы видели на осыпях в 600 метрах ниже. Что здесь делает эта бабочка? Обычно эти летние бабочки не встречаются с сугробами – может быть она ослеплена и дезориентирована снежной плоскостью? Почему она здесь? Что высматривает, ищет? Наверно, то же, что и хемингуэевский леопард под вершиной Килиманджаро.
Вершина. Полное название Купол Трёх Озёр. Насладившись фактом восхождения и проведя основательную фотосессию, уселись разгадывать названия близлежащих вершин – пик Актру, вершина Джело, перевалы Маашей, ТПИ, Фестивальный. Отсюда видна даже Белуха – высочайшая гора Алтая. С севера надвигалась завеса облаков.
Дальше только вниз. Сбрасываем по 200 метров вертикали за каждый 20-минутный переход. Взору открылась огромная котловина массива Актру – невероятно большие ледниковые пустоши, иссиня-чёрные скальные стены, белые нити речных потоков из-под ледопадов.
Вид как с самолёта – настолько резкий и крутой склон. И нам как-то надо по нему спуститься туда, на самое дно. Долго шли, до самого вечера. …самая нижняя часть пути, после перил, проходит по такому кулуарчику-воронке. В него ссыпаются все отвалившиеся камни, ни один не пройдёт мимо этого камнесборника. И вот мы тут как живые мишени – эту мысль было бы легко прогнать из головы, если бы не постоянно встречающаяся каменная пудра на булыжниках под ногами. Так отмечены места, гуда бил камнепад. Свежая-свежая пыль от звонкого удара, её еще не развеял ветер и не смыл дождь. А ведь дождь здесь был вчера! То есть это всё сегодняшние камни-снаряды – быстрей, быстрей отсюда.
Всё, мы дошли. Уютная полянка среди кедров. Тут же объявились почти ручные бурундуки и пищухи, птицы – горихвостки, трясогузки – садятся совсем близко, ждут сухарей и крошек. Можно расслабиться и даже сбегать за хлебом и консервами. Да-да, дикая часть похода окончена – в километре от нас домики альплагеря, машины, магазин и множество людей.
26 июля
...Вынужденная днёвка в окрестностях альплагеря. Непогода держит нас тут до самого вечера. Как всё-таки нам повезло – мы были на солнечной вершине между двумя пасмурными днями. В появившееся свободное от движения время знакомимся с соседними тургруппами, в основном отдыхающими, гуляющими налегке. В альплагере полно хозяйства, есть даже столовая-каюткомпания, дизель-генератор и баня. Отдельный домик отведён под научные цели. В окне виднеются пресс-рамки ботанических коллекций, барометр-самописец, другие приборы. Тут пережидая под крыльцом дождик, мы застали особую здешнюю касту – научных работников, географов-исследователей. Разговорились с Женей – экологом-ботаником, изучающим взаимодействие здешних растительных комплексов. Он участник стационарной экспедиции Томского университета в долине Актру.
«Коллеги-дендрохронологи исследуют по деревьям состояние природы и климата в донаблюдательную эпоху, то есть до 1700 года. А уникальность данной долины заключается в наличии старейших деревьев, здесь растут пятисотлетние кедры – повествует раскуривая трубку Женя – ниже лес молодой. Профессор Сапожников, впервые описавший эти места, отметил в записях 1895 года, что в низовьях Актру сплошные гари, следы обширнейших лесных пожаров. А выше огню не дали прорваться полосы осыпей. Так что тут сохранились интереснейшие экземпляры, они проросли сразу после окончания Малого ледникового периода, 15 – 16 век, когда ледники чуть отступили.
Думал вот сегодня весь день на моренах провести, пособирать материал, да погода не позволила. Из Кош-Агача приняли радиосводку – этой ночью обещают заморозки, потом два дня солнечно. О, вы аспиранты! Физики? Я сам со второго курса физфака на биологию перевелся, так получилось. Про магазин не знаю, может позже откроют, подождите ещё». Женя-эколог удалился на ужин, а мы пошли в свой лагерь, дождь почти прекратился. Занятные встречи. Вечером поднялись на горбы морен, всматривались в ледники, сидели на камнях, насвистывали песни, прощались с горами.
27 июля
Последний переход.
Солнце. Широкая долина. Душистые кедры. Мост домой через реку Актру. Появляется мобильная связь.
Казалось, что может быть удивительного в последний день, но не тут-то было – невероятно поразили ландшафты Курайской степи, по которой мы проехали от перевалки до Акташа. Огромная плоскость, со всех сторон окружённая высокими горами, привычное понятие идеально ровного степного горизонта упразднено круговой панорамой горных хребтов. Чудесные пейзажи. Средняя высота Курайской равнины 1600 метров, а совсем рядом виднеется пик Актру, который выше чётырех километров – вот это перепады!
Деревянные дома посёлков, защитные валы у речных берегов, здесь своя особенная жизнь и орёл парит так низко, что видно остриё его клюва и кончики перьев на крыльях.
28 июля
Дальше сплошное послесловие – мы уезжаем. Но естественно обещаем вернуться.
Целый день в автобусе. Новые знакомые-попутчики, Эдик и Галя, москвичи, забросившие столичную жизнь и отправившиеся смотреть, как устроен мир. Накопили денег, уволились, купили снаряжение (первый раз в больших горах!) и поехали. Сначала вот Алтай, дальше через Барнаул в Кемерово, а потом к красавцу Байкалу и до самого Тихого океана…
Ели чебуреки на обеденной остановке, болтали о впечатлениях и путешествиях, смотрели алтайские фотографии и рисунки. Наше путешествие подходило к концу, а у этой парочки всё только начиналось. Они выскочили на барнаульской окружной, мы поехали дальше, к ночному Новосибирску.
Впереди август – думалось мне – можно будет ещё где-нибудь помотаться. А осенью нас с Колей ждут самолёты в Европу. Ничто так не облегчает печали от окончания путешествия, как ожидание начала следующей поездки…
Posted by Eugene.B 11:23 Archived in Russia Comments (0)
